Он называл себя «зевака»
13 лет назад, когда поделился уже с покойным коллегой-журналистом, что собираюсь написать статью о годах пребывании этого писателя в Ростове, Вячеслав Ярошенко воскликнул: «Он – в Ростове? Старик, это – сенсация!» Действительно, лишь несколькими годами позднее в Ростове появилась мемориальная доска, а тогда многие просто не знали о его ростовских годах.
… Мы сидим на кухне в трёхэтажке дореволюционной постройки на отшибе центральной части города. И как тут не поверить мистике, когда то в одном, то в другом углу почти булгаковской квартиры вдруг возникают тени людей, давно ушедшие…которые бывали у хозяйки этого, далеко не всегда гостеприимного дома и сидели на том же стуле александрийской эпохи. Да и сама хозяйка – то мила и приветлива, блещет памятью, на зависть многим, то… вдруг впадает в забывчивость, которая, подозреваю, у артистки театра Музыкальной Комедии, лишь маска, покрывающая вуалью те фрагменты памяти, в которые она возвращаться не желает. Варвара Ивановна угощает чаем, слушает мой лепет, а потом, раскурив «беломорину» и перевоплотившись в Раневскую, едким замечанием возвращает меня в день грядущий… Человек, о котором я пришёл поговорить с Варварой Ивановной Шурхавецкой, – тоже из тех, кто «под вуалью», и воспоминаниями об этом она делится крайне скупо. Молодой актёр театра Завадского был для неё не только блестящим партнёром по сцене, но и большим другом. – Когда труппу Завадского «сослали» в Ростов, Вика был еще начинающим артистом, но уже тогда чувствовался огромный потенциал… К сожалению, до конца жизни оставаясь актёром, он избрал иной путь. На сцене ж он был настоящим мушкетером, чутко ощущал состояние партнера, блестяще подыгрывая в нужный момент. Это был настоящий дворянин. Потом – война, на которую он добровольцем ушел из Ростова. Много раз до меня доходили слухи о Викиной гибели, поэтому мне трудно сегодня описать состояние, испытанное в 1948 году, когда я сперва увидела его повесть в журнале «Знамя», а затем в Киеве на Крещатике мы встретились вновь… Потом были годы переписки и… его письмо, в котором он сообщал о предстоящем отъезде и о том, что не сочтёт предательством, если я не стану отвечать ему. Но еще долгое время наша переписка продолжалась… До той поры, когда домой ко мне домой не пришел майор одной из организаций, и сказал, что для Викиного же блага я должна написать письмо, текст которого он продиктует. Я отказалась. Вике я продолжала писать, упомянув и о визите майора, но ни одного ответа из Парижа я так и не поучила. Продолжать переписку стало бессмысленно… Искушенный читатель давно уже догадался, кому посвящены эти строки. 3 сентября 1987 года в Париже скончался Виктор Платонович Некрасов. В этом году ему исполнилось бы 100 лет. А 15 лет спустя смерти на Доме Офицеров г. Ростова-на-Дону торжественно была открыта мемориальная доска в память о фронтовике, наиболее интересных и самобытных писателей прошлого века. More from my site |