Александра Токарева. Взглянуть на иконостас и убранство. Памяти отца. Часть 11

Начало

… Ранним-ранним, бледно-розовым утром, в воскресенье, мы вдвоем с отцом идем по Переславлю — городские валы и Красная площадь остались за спиной, переходим мост, направо убегает Трубеж, прячась за склонившимися к воде деревьями…Чуть дальше-темно-красные корпуса Переславской кружевной фабрики-середина 19 века, неделю назад отец водил нас туда на экскурсию в музей кружева.

Общежитие со спящими студентами осталось далеко на другом краю города, — поэтому топаем пешком — рейсовый автобус то ли еще не вышел на маршрут, то ли мы его пропустили.

Мы идем на базар, на тот знаменитый базар — «толкучку», как его тогда называли, где вперемежку с приезжими московскими спекулянтами-«шмоточниками» стоят длинные ряды переславских старушек, с выложенными прямо на земле, на клеенках и газетах лоскутными ковриками, плетенными вручную половичками, вышитыми полотенцами, подзорами и «верхами» (лоскутная заготовка для верха одеяла) тогда еще никому не нужными шедеврами народного творчества.

По дороге небольшая, довольно поздней постройки, церковь, скорее всего, начала или середины 19-го века.

— Давай заглянем на пару минут, раз уж мимо идем. Взглянем на иконостас и на внутреннее убранство, — предложил отец.

Мы входим и — застываем…

Голоса, не имеющие земного пола, поют заутреннюю.

Переславские старушки прихожанки — их было на той утренней службе человек семь-восемь, ну и мы с отцом, «случайно» зашедшие «взглянуть на иконостас и убранство».

В этих чуть дребезжащих голосах, очищенных перед скорым уходом от всех страстей, была ничего не просящая для себя радость.

Без скорбей и упований. Чистая.

Да и о чем из земного можно просить, когда завтра тебя просто не будет?

От этой высоты знобило.

Настолько, что нельзя было просто так стоять и слушать, надо было либо оставаться с ними в этой радости до конца, либо уходить. Гармония их, уже плохо связанных с землей голосов, ощущалась до легкой физической дрожи и вместе с потоком слабых солнечных лучей шла вверх к барабану, а затем, к куполу маленькой церквушки…

Сколько мы простояли – не помню, помню только, что, очнувшись и тихонько перекрестившись, мы, бочком, вышли на улицу.

До самого базара шли молча…

Продолжение