«ГОЛОС, КОТОРЫЙ ОЧЕНЬ СИЛЬНО ЗВУЧИТ ДАЖЕ В ТВОИХ СТРОКАХ». ИЗ РОСТОВА-НА-ДОНУ — В МОСКВУ. ЧАСТЬ 88

БОРИС МОВСЕСЯН ЦВЕТУЩИЙ АБРИКОС. 2002 г. Х.М.

Начало

22.12.00. 16-40

Большой привет Патриархам отечественного искусства от пылких поклонниц с Дона

24.12.00. 21-20

Мишенька! Как радуют твои звонки! Только я слышу твое хриплое: «Гм… Таня?..» ступни отрываются от пола и я — Там… этажом выше… (все-таки племянница очень скучает по своему дяде и очень хочет посидеть у него на коленках).

Если ты боишься, что мы сейчас все скажем друг другу, а на потом ничего не останется… что ж, при встрече будем молчать и смотреть друг на друга… как Штирлиц со своей женой (шутка). Но я не знаю, как экономить слова, которые неизвестно откуда рвутся наружу.

Вчера был последний день занятий, и я радуюсь как студентка: УРА!!! КАНИКУЛЫ!!! (у студентов на самом деле – сессия). Надеюсь, что, наконец, смогу переделать то, что откладывала в «долгий ящик».

Когда ты мне звонил, у меня сидела давняя подруга со своим мужем и детьми. Он – профессиональный музыкант, в свое время побеждал на Всесоюзных музыкальных конкурсах «Юрмала», великолепно играет, поет, а сейчас делает супер-собачьи будки для «крутых».

Она, бывшая телевизионщица, сейчас – безработная. Мы решили весело отметить последний день занятий (еще со дня рожденья осталась кое-какая выпивка).

Сын с ним в две гитары играли, мы — дружно пели. Было очень весело, все сказали, что после Шевчука «Осень» я исполняю лучше всех. Может тебе и странно видеть меня в таком амплуа, но меня вечно «заносит», вечно хочется проявлять себя в новом и новом качестве. Когда-то сочиняла музыку, играла, но когда родился сын, мы почему-то продали инструмент, казалось — не до музицирования… потом очень жалела.

Совсем недавно возникло странное желание заниматься чем-то творческим, но тем, чем я никогда еще не занималась, делать что-то новое. Так что с ребенком пою себе в удовольствие. Хочу его научить «чисто» брать ноты, и еще хочу научить не стесняться проявлять свои эмоции… но только с очень близкими. Не нравятся зажатые люди (вернее, не ненравятся, а просто тяжело с такими).

— Мишенька! Давно купила книжку, что обещала про Модильяни, но пока никто не едет в Москву.

Не знаю, может выслать ее на какой-то адрес? Я ее читала, когда она была еще в рукописи (в прямом смысле, написанная переводчиком от руки). Книга показалась «откровением» о художнике, написана очень интересно, хотя перевод, я считаю, не совсем удачен.

На самом деле о Модильяни литературы очень мало, единственный исследователь – театральный критик Виленкин, который, в основном и пользовался книгой Сишеля (сам переводил, перевода еще не было).

— Котенок! Конечно, я собираюсь ехать, но собираюсь не тем, что складываю вещи (не люблю сидеть на чемоданах), а тем, что делаю все дела так, что могу спокойно и безболезненно ехать (вещи обычно собираю за час до поезда).

На днях появилось ощущение, что я только наполовину здесь, а вся в мечтах – уже ТАМ, С ТОБОЙ. Целую, обнимаю своего Единственного Мужчину Всех Времен… ТАТА.

Продолжение