Читая этот бред я верю, Что ты не веришь в то, что Я — безумец Сжимаю нервных пальцев пятизубец И рву в клочки, написанное мной, Но не могу прервать словозапой. Хочу писать хрустальные стихи, Но, видимо, крепки мои грехи Не замолить их сладким сюсюрандо Не залепить их розовым враньём. Я – мусорщик, мету эпохи грязь, И оттого я сам похож на мразь.
БГ посвящается… Потускнели струны стиля Огрубели жанра пальцы Где вы, прежние красавцы? Сгнили под горой утиля Проросли в болота меди Серебра не возымели Отупели, онемели От жары и от метели Прохудились, пропились Помню в вечности клялись.
Русская песня Что не привычно? И не поётся? Мелодия какая-то И гармония А что? Вам так хорошо живется? Как вам живется? А? Гегемония?
Под музыку электросварки Под вокал протекающих крыш? Под рычание ментовской овчарки? Под обещание депутатов всевышних!
Дайте городу колбасы Дайте шмоток и подешевле Снимите «демократический» ошейник Уберите очередь за вином И вы услышите русскую песню
А пока матюки-авангард подворотен А пока, так сказать, не созрела культура А пока, но, увы, не хватает бумаги Чтобы всем разрешить говорить то, что думают
В нас куда-то делась духовность В нас куда-то делась партийность В нас куда-то пропала народность Ну что за песня, ну что за низость!
Я мог бы смеяться Я мог бы смеяться Над этой жизнью, Как ребенок, открывающий для себя новые и новые глупости Но на этом птичьем базаре Нет в продаже пингвинов Ни императорских, никаких А это уже не смешно. Сиюминутность – потаскуха, Обдуманность – сварливая жена.
СТОРОЖ И СМЕРТЬ Мне снилась смерть Она постучала Я открыл дверь Молча вошла, Взглянула на стол Бумажки перерыла Ехидно усмехнулась, закурила у окна Я спел ей пару песен Из новой программы Она скривила рожу И плюнула на пол А я сварил ей кофе И предложил тушёнки А сам закрыл квартиру, и сторожить пошел Утром я проснулся Дождался своей смены Пришел домой – записка На кухонном столе «Спасибо за ночлег, посуду я помыла. Как выкроится время – Заскочи ко мне…».
