Катя Котикова. О том как любовь хоронили
 — А как мы назовем вон ту вершину?
— Пик оптимизма.
(Потом, конечно, все перепутали и переиначили.) Однажды, устав от ожидания, зыбких снов, догадок, неопределенности, когда Вера собралась уходить, а Надежда спряталась под одеяло с головой, чудовищный план родился у Нее в голове.
Она пригласила Свою Любовь выпить водки и поговорить по душам. Любовь не заставила себя долго звать и пришла. Притащила с собой котлетки. Не ожидала ничего дурного, стало быть. Думала Любовь, что пригласила ее Она как всегда: повспоминать, слезу пустить, пожалиться маленько. На этот раз все по-другому было. Сидели молча. Водку без тостов пили. И не пьянели. То ли водка фальшивая была, то ли нервничали обе. Любовь первая не выдержала и спросила Ее, зачем, мол, звала. Она пристально глянула, улыбнулась и ответила: — Похоронить тебя, Любовь, хочу. Любовь опешила: — Да как же ж так?! Я ж живая! — Ну и что с того? — не унималась Она, — Какая разница? Так просто лучше будет. Вот похороним тебя, я хоть на могилку смогу прийти, помянуть тебя добрым словом. А не похороним — так ты того и гляди сама уйдешь — и поминай как звали. И памяти от тебя не останется — так, пустота одна. Любовь молчала. — Молчишь? — спросила Она, — Согласна, значит. Ну и хорошо… — А Его на похороны пригласишь? — спросила Любовь. — А зачем? Тогда мне уже все равно будет… Помолчали. — А ты помнишь меня маленькой? — спросила Любовь. — Помню, — ответила Она, — радовалась я тебе очень. — А как я росла помнишь? — Помню. — А как ты говорила, что такой как я второй не бывает? — Помню. — А как прятала меня от недобрых глаз? — Как не помнить… — Так как же ты можешь заживо меня похоронить?! — Трудно мне с тобой. Нестерпимо. Больно. У обеих на глаза слезы навернулись. Подумала Любовь и говорит: — Ладно. Хочешь меня похоронить — воля твоя. Хорони. И пошла Она могилку копать. Долго копала. Вырыла. — Ложись, — говорит Любви. Встала Любовь в яму, а та ей по щиколотку едва-едва. — Ну и большая ты вымахала, — удивилась Она и снова копать принялась. Одна лопата сломалась, другая, третья. Огромная яма получилась. Такая, что с одного края другого не видать. Не помещается Любовь в могилу и все тут. Она — опять копать. Со счету дней сбилась. Никак яма не подходит. Как-то Она уже совсем из сил выбилась. Присела, подумала и решила, что все это — затея напрасная. Любовь тоже примостилась рядом. Голову Ей на плечо положила и говорит:
— Придется тебе со мной жить. — Придется, — почти обрадовавшись согласилась Она, — а что с ямой делать будем? — А ничего, — ответила Любовь, пусть себе стоит. Дождик пойдет — зальет. — А насыпи вокруг куда девать? — А никуда, — пусть остаются. Вот так появилось море и горы. P/S От Галины Пилипенко — меня то есть. Этот рассказ Катя, еще будучи живой, опубликовала в своем Котикова’s Journal.
Я перенесла сюда, вместе с комментариями.
|
