Животные страсти Николая Гука

Представляем: Николай Гук. Художник. Дизайнер. Громадина. Гениален. Парадоксален. Концептуален во всем, вплоть до мелочей. Создал,  прижимая ушки компьютерной мышки, серию открыток, объединенных животной страстью: «Зайка моя», « Рыбка моя». Миллиарды пользователей ПК получили  послания о любви Коли Гука. Так нашелся повод встретиться.

ГУК: «Зайка моя», «Рыбка моя» — это просто шутка. Если человек желает заполучить эмоции – он их получит. Меня многие помнят как рисовальщика, и я стараюсь чуть-чуть не разочаровывать».

Преступления и судебные процессы часто отражаются в искусстве. Дело Дрейфуса возбуждало писателей. Джек Потрошитель также стал источником вдохновения.  Дела плавучих судов «Титаник» и «Лузитания» повлекли и судебные процессы и съемки бесконечных киноверсий.  Пока что нам известнее первый артефакт дела Ароян-Киркоров. Это рисунки Гука о всепоглощающей любви. Или всепожирающей.

ГУК: «Три  ножа, две вилки для поедания рыбы. Я, как и отдельно взятые личности, вырос на Портовой, а там – район рыбный, район рыбаков и …(непечатно)».

Потрясает следующий факт: как мог независимейший, не поддающийся никакому влиянию (кроме своего собственного) Николай ГУК, пасть жертвой массового психоза вокруг судебного дела?  И должен ли художник, живя в компьютере, быть свободным от общества?

ГУК: »Символы легко узнаваемы. Сейчас поголовно маленькое население России  называют именем Даня.  Потому что Данила Бодров. Потому что журналист, «Взгляд» и несколько кинофильмов. Символ.  Я сына назвал тоже … Даниилом. Но я абсолютно уверен: чтобы стать известным, нужно быть мертвым».

Как поёт супруга Киркорова: «Надо бы, надо бы, надо бы остановиться, но не могу, не могу, не могу».  Так и наш дизайнер. Понимает, что остановка смерти подобна. Не случайно же, по-турецки остановка так прямолинейно и называется: «дурак». Правда, это автобусная остановка.

И вот теперь налаживает Коля ГУК компьютерное производство розовых кофточек.   Хотя и рисунки еще будут. Коля собирается сделать историю Чука и Гека, то есть Гука.

Галина Пилипенко написала этот текст в 200(?) г.